В течение нескольких последних лет не стихают дискуссии о том, стоит ли импортировать вооружение и военную технику для нужд российской армии. Попробуем проанализировать опыт Второй мировой войны. Любопытная статья Бориса Соколова "За нашу победу" о поставках вооружений в СССР по ленд-лизу опубликована в майском номере журнала "Знание-Сила"за 2013 г.
![North American B-25]( "North American B-25")
Фото с сайта http://lend-lease.airforce.ru
За нашу победу!
Борис Соколов*
В советское время вклад союзников в победу во Второй мировой войне всячески принижался, это хорошо известно. Обычно роль США и Англии сводили в первую очередь к поставкам в Советский Союз вооружения, боевой техники и стратегических материалов в рамках программы ленд-лиза. Постоянно цитировались введенные в оборот в первые послевоенные годы данные, согласно которым общий объем поставок по ленд-лизу не превышал 4% от общего объема советского производства, хотя непонятно, каким образом можно посчитать и сравнить объем промышленного производства в советской нерыночной экономике. Утверждалось, что западные поставки составили: по артиллерийским орудиям всех систем – 1,9%, по танкам – 7%, по боевым самолетам – до 13% от общего объема советского производства.
Но ленд-лиз был наиболее значим для Советского Союза отнюдь не поставками танков и самолетов, хотя и они, конечно пригодились. И мнение о низком качестве американской боевой техники, усиленно распространявшееся советской пропагандой, мягко говоря, не соответствует действительности. Достаточно вспомнить, что один из двух самых результативных советских воздушных асов, Александр Покрышкин, большинство своих побед одержал на американской «аэрокобре». А по поводу американских танков есть компетентное мнение командующего бронетанковыми и механизированными войсками Красной Армии и заместителя наркома обороны маршала бронетанковых войск Я.Н. Федоренко.
В марте 1946 года он писал: «Из имеющихся в настоящее время на вооружении Красной Армии образцов танковой техники следует выделить американский средний танк «Шерман» М4А2 с артиллерийским вооружением в виде 76,2-мм пушки большой мощности и канадский легкий танк «Валентин» МК-9 с 57-мм пушкой ограниченного отката... Указанные образцы танков выгодно отличаются от отечественных легкостью управления, значительно повышенным ресурсом межремонтного пробега, простотой обслуживания и текущего ремонта и при этом их вооружение, бронирование и подвижность позволяют решать весь набор задач, выдвигаемых бронетанковым силам...».
Такая разница между отечественной и полученной по ленд-лизу техникой объяснялась тем, что советские танки делались, что называется, на живую нитку, поскольку заранее предполагалось, что долго они не проживут. Об удобствах экипажа, тем более – длине межремонтного пробега никто не думал, равно как и о легкости управления и простоте ремонта. Ни генералы, ни конструкторы не задумывались о том, что все эти показатели также влияют на живучесть танка и его экипажа, на то, в скольких атаках он успеет принять участие, какой ущерб нанесет врагу, прежде чем погибнет. Все гнались за количеством танков, а не за их качеством. Танковый конструктор Л. Горлицкий вспоминал: «Когда в 1945-м кончилась война, мы узнали, что все наши танки, что делали в войну, непригодны для службы в мирное время... В войну средний танк и САУ жили на фронте от трех дней до недели (редко больше), успевая за это время принять участие самое большее в двух-трех атаках и выстрелить из пушки в лучшем случае от половины до одного БК... Понятно, что ресурс механизмов был маленьким. После же войны танк должен был уже ездить не неделю, а до 5 лет плановой эксплуатации. Поэтому все танки военной поры пришлось дорабатывать по программе устранения недостатков».
Главное было в том, что без американских и британских поставок советская экономика не смогла бы выпускать то количество танков и самолетов, которое удалось произвести за годы войны.
Для производства брони важнейшее значение имели легирующие добавки, которые практически целиком поступали по ленд-лизу. Из США и стран Британской империи в СССР поступило более 55% всего использованного в промышленности алюминия. Поставки по ленд-лизу обеспечили более трети всего потребленного в СССР авиационного бензина. Фактически роль американского и британского бензина была еще больше, поскольку более 97% импортного бензина имело октановое число 99 и выше, тогда как в СССР в огромном дефиците был даже бензин Б-78. Поэтому основную часть поставляемого импортного бензина смешивали с советским бензином для повышения его октанового числа.
Столь же велика была роль союзных поставок взрывчатых веществ. Из Англии, США и Канады поступило более трети всей взрывчатки, использованной в Советском Союзе в года войны.
Но не только поставки стратегического сырья из США и Британской империи были жизненно важны для победы Красной Армии. Так, в СССР по ленд-лизу было поставлено 35 800 радиостанций, 5899 приемников и 348 локаторов, что обеспечило основные потребности в них Красной Армии. Из США поступило также 32 200 мотоциклов, что в 1,2 раза превышало советское производство мотоциклов за 1941 – 1945 годы и 409,5 тысячи автомобилей, что в 1,5 раза превышало советское производство в военные годы. 1 мая 1945 года в автомобильном парке Красной Армии поставленные по ленд-лизу машины составляли 32,8% (58,1% составляли машины отечественного производства и 9,1% – трофейные автомашины). С учетом же большей грузоподъемности и лучшего качества роль американских автомашин была еще выше – «Студебеккеры», в частности, использовались в качестве артиллерийских тягачей. Кроме того, советские реактивные минометы «Катюши» ставились почти исключительно на шасси «студебеккеров» (20 тысяч установок), тогда как на шасси советских грузовиков ЗИС-6 было поставлено лишь 600 «Катюш».
И кроме того, что тоже очень важно, работа советского железнодорожного транспорта была бы невозможна без ленд-лиза. Американские поставки составили около 93% от общего объема советского производства железнодорожных рельсов.
Еще более заметной была роль поставок по ленд-лизу локомотивов и железнодорожных вагонов. Выпуск магистральных паровозов и тепловозов в СССР в годы войны был практически прекращен. По ленд-лизу же в годы войны было доставлено 1900 паровозов и 66 дизель-электровозов, что превосходило общее советское производство паровозов в 2,4 раза, а электровозов – в 11 раз. А железнодорожных вагонов по ленд-лизу было поставлено в 10,2 раза больше советского производства 1942-1945 годов. Напомню, что в Первую мировую войну транспортный кризис в России на рубеже 1916-1917 годов, во многом спровоцировавший Февральскую революцию, был вызван недостаточным производством железнодорожных рельсов, паровозов и вагонов, поскольку мощности промышленности и ресурсы проката были переориентированы на выпуск вооружений. В годы Великой Отечественной войны только поставки по ленд-лизу предотвратили паралич железнодорожного транспорта в СССР.
Не надо забывать и про поставки сложных станков и промышленного оборудования из США. Оттуда поступило 38,1 тысяча металлорежущих станков, а из Великобритании – 6,5 тысяч станков и 104 пресса. В Советском Союзе в 1941-1945 годах было произведено 115,4 тысяч металлорежущих станков, то есть в 2,6 раза больше, чем поставок по ленд-лизу. Однако в действительности, если брать стоимостные показатели, то роль западных станков окажется гораздо значительнее – они были сложнее и дороже советских. Только из США в 1941-1945 годах в СССР было поставлено машин и оборудования для промышленности на 607 миллионов долларов.
А теперь представим себе, что ничего этого не было бы. И нашей стране пришлось бы воевать с нацистской Германией один на один, без помощи извне. Тогда советских танков и самолетов было бы произведено вдвое меньше, боеприпасов – на треть меньше. Народное хозяйство и армия испытывали бы постоянные перебои с автотранспортом и горючим, а железные дороги периодически разбивал бы паралич. Вряд ли бы мы в таких условиях смогли победить немцев, и Гитлер мог бы дойти до Урала.
Специальный посланник президента Ф.Д. Рузвельта Г. Гопкинс, побывавший в Москве, сообщал в послании от 31 июля 1941 года, что Сталин полагал невозможным для СССР без помощи Великобритании и США устоять против материальной мощи Германии, располагавшей ресурсами оккупированной Европы.
Конечно, со стороны США и Англии ленд-лиз отнюдь не был благотворительностью. Вооружение, техника и стратегические материалы поставлялись в кредит и без надежды на полную оплату лишь потому, что советские солдаты умирали на полях сражений не только за свою родину, но и за американские и британские интересы, уменьшая тем самым людские и материальные потери демократических держав.
Однако вклад западных союзников в советскую победу отнюдь не ограничивался поставками по ленд-лизу. Не надо забывать, что американские и британские вооруженные силы вынесли основную тяжесть борьбы с люфтваффе и кригсмарине. В борьбе против западных союзников Германия потеряла около 60% своих самолетов и пилотов, и понесла более 95% потерь своего флота. Давайте опять гипотетически представим себе, что Германия имела бы возможность воевать с Советским Союзом один на один и использовать против СССР в 2-3 раза больше самолетов, чем это было в действительности. Смогла бы тогда советская авиация хоть когда-нибудь завоевать господство в воздухе?
Думаю, ответ на этот вопрос очевиден. Я уж не говорю о том, насколько стратегические бомбардировки Германии, осуществлявшиеся англо-американской авиацией, замедлили рост военного производства Рейха и, соответственно, уменьшили количество вооружения и боевой техники, которое могло бы поступить на советско-германский фронт. Только с марта по сентябрь 1944 года выпуск авиабензина в Германии, производившийся почти исключительно на заводах синтетического горючего (главном объекте союзных бомбардировок в тот период), снизился с 181 тысячи тонн до 10 тысяч тонн, а после некоторого роста в ноябре (до 49 тысяч тонн) в марте 1945 года полностью сошел на нет. А это было главным фактором, приковавшим к земле люфтваффе в последние месяцы войны. И то, что для борьбы с Англией Германия вынуждена была строить сотни подводных лодок, отвлекая для этого значительные ресурсы, не позволило ей отправить на Восточный фронт дополнительные тысячи танков и самолетов. Если бы не англо-американские авиация и флот, Советский Союз не смог бы устоять против германского натиска. И не было бы никакой «экономической победы социализма над капитализмом», о которой без устали твердила советская пропаганда, указывая, что СССР произвел гораздо больше вооружений и боевой техники, чем Германия. Наоборот, тогда вермахт без труда задавил бы Красную Армию армадами танков и самолетов, превосходившими советские не только качеством, но и числом.
И, конечно же, Америка сыграла решающую роль в победе над Японией. Совершенно ясно, что если бы не военное противостояние с США, в котором главную роль играли флот и авиация, она могла ударить по Советскому Союзу на Дальнем Востоке. Но, опять-таки, участием американо-британской авиации и флота в войне с Германией помощь вооруженных сил западных союзников СССР в войне с Германией не ограничивалась.
Сухопутные армии Англии и США, а также британских доминионов нанесли вермахту четверть всех его безвозвратных потерь. Уничтожение германо-итальянских войск в Северной Африке в мае 1943 года и высадка союзников на Сицилии в июле помогли Красной Армии победить в Курской битве. Но наиболее важным событием стало открытие Второго фронта в Западной Европе – знаменитая высадка в Нормандии 6 июня 1944 года. В первом эшелоне десанта высадилась 156 тысяч человек и до 10 тысяч единиц танков и автомобилей. Эта была уникальная операция, поскольку впервые через такую водную преграду, как Ла-Манш было переброшено в общей сложности более миллиона воинов и огромное количество боевой техники и прочих грузов, необходимых для снабжения экспедиционной армии. Во время войны в СССР это признавали. Сталин писал Черчиллю: «Как видно, десант, задуманный в величественных масштабах, полностью удался. Я и мои коллеги не можем не признать, что история войн не знает другого подобного предприятия с точки зрения его масштабов, широты замысла и мастерства выполнения. Как известно, Наполеон в свое время с позором провалился со своим планом форсирования Ла-Манша. Истерик Гитлер, который два года хвастал, что он форсирует Ла-Манш, не решился даже на слабую попытку осуществить свою угрозу. Только нашим союзникам удалось с честью осуществить грандиозный план форсирования Ла-Манша. В истории это останется достижением высшего порядка».
Немцы вынуждены были перебросить на Запад еще в период ожидания высадки более 20 дивизий с Восточного фронта и из Германии, включая отборные танковые дивизии. Сразу же после высадки в Нормандии танковый корпус СС, располагавшийся в Польше, был переброшен на Западный фронт. Также большая часть истребителей с Восточного фронта была переброшена на Запад. Там линия фронта была гораздо короче, чем на Восточном фронте, и хотя германских дивизий было меньше, плотность германской обороны была в 2-3 раза выше, чем на Востоке. К тому же на Западе имелись, хотя и недостроенные, линии долговременных укреплений – Атлантический Вал и линия Зигфрида. Отвлечение 80-100 немецких дивизий, в том числе элитных танковых и моторизованных, на борьбу с американо-британскими войсками, и почти полное отсутствие германской авиации на Востоке в последний год войны, привели к тому, что именно в этот год Красная Армия смогла одержать свои самые значительные победы – это более всего захваченных пленных и меньше всего понесенных советской стороной безвозвратных потерь, которые впервые после Сталинграда приблизились к германским.
Были фактически уничтожены две группы армий – «Центр» в Белоруссии в июне – июле 1944 года и группы армий «Южная Украина» в Румынии в августе 1944 года. Но, замечу, что когда Гитлер вернул в феврале – марте 1945 года 4 элитные танковые дивизии в составе 6-й танковой армии СС на Восточный фронт, советским войскам пришлось очень нелегко. В сражении у озера Балатон во время последнего немецкого наступления во Второй мировой войне 3-й Украинский фронт понес очень большие потери, хотя противник уступал ему в численности войск вдвое при примерном равенстве в танках. Официально армии маршала Федора Толбухина, к началу сражения насчитывавшие 465 тысяч человек, у Балатона потеряли 32 876 человек, в том числе 8492 – безвозвратно. Однако эти данные занижены примерно втрое.
К 16 марта, то есть к началу Венской наступательной операции, последовавшей сразу за Балатонской оборонительной, численность войск 3-го Украинского фронта увеличилась до 536,7 тысячи человек за счет передачи в его состав 6-й гвардейской танковой и 9-й гвардейской армий. 9-я гвардейская армия состояла из 3 гвардейских корпусов и 9 гвардейских стрелковых дивизий. Эти соединения впервые с начата войны вступили в бой. Они были полностью укомплектованы по штату. Каждая дивизия насчитывала 12,6 тысячи человек, а с частями корпусного и армейского подчинения армия насчитывала не менее 135 тысяч. 6-я гвардейская танковая армия насчитывала около 40 тысяч. Следовательно, если бы не было потерь в Балатонской оборонительной операции, войска 3-го Украинского фронта насчитывали бы к началу Венской операции 640 тысяч. Значит, потери в Балатонском сражении составили около 103,3 тысяч человек, причем, по всей вероятности, не менее половины были безвозвратны. Поскольку немцы взяли около 3 тысяч пленных, число убитых могло достигнуть 48,6 тысячи. Немецкие потери у Балатона в сражениях против войск 3-го Украинского фронта составили 12 358 человек, включая 1945 убитых и 1095 пропавших без вести. Соотношение безвозвратных потерь оказывается 17:1, что возвращает нас к соотношению потерь 1943 года во время битвы на Курской дуге.
А теперь представим себе, что высадка в Нормандии не произошла, и все германские дивизии остались бы на Восточном фронте. Красная Армия окончательно истекла бы кровью и не смогла бы принудить Германию в 1945 году к безоговорочной капитуляции.
Ясно, что в одиночку Советский Союз справиться с Германией не мог. А вот могли ли это сделать Англия и США без советской помощи?
Этот вопрос 22 мая 1942 года в Лондоне задал Черчиллю Молотов: «Какова будет позиция Великобритании, если СССР в 1942 году не выдержит в предстоящих боях напора, который Гитлер наверняка постарается сделать максимальным?».
Черчилль ответил: «Если русские будут побеждены или советская военная мощь будет серьезно подорвана немцами, Гитлер, по всей вероятности, двинет как можно больше своих войск и воздушных сил на Запад с целью вторжения в Великобританию. Он может также ударить через Баку на Кавказ и Персию. Это поставило бы нас перед серьезнейшей опасностью, и мы бы ни в коем случае не чувствовали уверенности в том, что располагаем достаточным количеством сил для отражения этого удара. Поэтому наше благополучие зависит от сопротивления Советской Армии. Тем не менее, если против ожидания Советская Армия будет побеждена и наступит худшее из худших, мы будем драться и надеемся с помощью Соединенных Штатов завоевать подавляющее превосходство в воздухе, которое в течение следующих 18 месяцев или 2 лет даст нам возможность подвергнуть уничтожающим атакам германские города и промышленность. Более того, мы будем поддерживать блокаду и высаживать на континент десанты во все более увеличивающемся количестве. В конце концов, мощь Великобритании и Соединенных Штатов одержит верх. Нельзя пройти мимо того факта, что после падения Франции Великобритания одна противостояла в течение целого года многочисленным гитлеровским победоносным дивизиям, обладая лишь плохо вооруженными войсками.
Но это явилось бы трагедией для человечества – такое продолжение войны, и совершенно искренней является наша надежда на русскую победу и горячо желание взять на себя нашу долю участия в сокрушении дьявольских сил».
Если бы Советский Союз в 1942 году действительно потерпел поражение, и уровень его сопротивления после захвата немцами Сталинграда и Кавказа значительно упал, на Восточном фронте осталось бы 60-70 германских дивизий. Перебросить дополнительные дивизии в район Средиземноморья было бы затруднительно из-за противодействия британского флота и англо-американской авиации. Поэтому ход борьбы на этом театре военных действий вряд ли бы существенно изменился по сравнению с тем, как это происходило в действительности.
Прогноз Черчилля в целом бы оправдался. Благодаря гигантскому американскому промышленному потенциалу, западные союзники достигли бы господства в воздухе. Переброска соединений люфтваффе с Восточного фронта на Запад никак не компенсировала бы гигантское превосходство американской авиапромышленности. Точно так же даже полный выход СССР из войны не мог бы никак предотвратить победу западных союзников в битве за Атлантику в 1943 году, поскольку против Советского Союза Германия использовала лишь ничтожные силы флота.
Скорее всего, не позднее, чем к концу 1944 года, Англия и США сумели бы захватить плацдармы в Южной Италии и в Нормандии. Отбить эти плацдармы, прикрытые крупными силами флота и авиации, немцы бы не смогли. Но и союзники вряд ли сумели бы в то время развернуть с этих плацдармов наступление вглубь Франции и Италии, поскольку у вермахта было бы достаточно сухопутных сил, в том числе танковых дивизий, чтобы остановить англо-американское наступление.
Перелом наступил бы после появления у Америки атомных бомб в июле 1945 года. Бомбы наверняка обрушили бы на Германию, причем не позднее конца 1945 года (к тому времени США могли накопить полтора-два десятка атомных зарядов). Ведь американцы и англичане не знали, что германский атомный проект отстает от американского на два с половиной года (крах советского сопротивления на ускорение темпов его реализации никак повлиять не мог), и медлить с применением ядерного оружия не стали бы. Но Гитлер был человек упрямый, так что двух бомб, как для Японии, для Германии не хватило бы. Вероятно, на территорию Рейха пришлось сбросить бы добрую дюжину бомб, и все главные города Германии лежали бы в радиоактивных развалинах. Так что немцы, по совести, должны сказать спасибо Красной Армии, которая, удержавшись в Сталинграде и на Кавказе, спасла Германию от ужасов ядерной катастрофы. А союзники, Советский Союз, США и Великобритания должны считать победу общей и не забывать, к каким великим результатам приводит общее решение сложнейших мировых задач в истории.
* – Борис Вадимович Соколов – доктор филологических и кандидат исторических наук, член русского ПЕНцентра, автор более семидесяти книг, посвященных русской истории и литературе.
Фото с сайта http://lend-lease.airforce.ru
За нашу победу!
Борис Соколов*
В советское время вклад союзников в победу во Второй мировой войне всячески принижался, это хорошо известно. Обычно роль США и Англии сводили в первую очередь к поставкам в Советский Союз вооружения, боевой техники и стратегических материалов в рамках программы ленд-лиза. Постоянно цитировались введенные в оборот в первые послевоенные годы данные, согласно которым общий объем поставок по ленд-лизу не превышал 4% от общего объема советского производства, хотя непонятно, каким образом можно посчитать и сравнить объем промышленного производства в советской нерыночной экономике. Утверждалось, что западные поставки составили: по артиллерийским орудиям всех систем – 1,9%, по танкам – 7%, по боевым самолетам – до 13% от общего объема советского производства.
Но ленд-лиз был наиболее значим для Советского Союза отнюдь не поставками танков и самолетов, хотя и они, конечно пригодились. И мнение о низком качестве американской боевой техники, усиленно распространявшееся советской пропагандой, мягко говоря, не соответствует действительности. Достаточно вспомнить, что один из двух самых результативных советских воздушных асов, Александр Покрышкин, большинство своих побед одержал на американской «аэрокобре». А по поводу американских танков есть компетентное мнение командующего бронетанковыми и механизированными войсками Красной Армии и заместителя наркома обороны маршала бронетанковых войск Я.Н. Федоренко.
В марте 1946 года он писал: «Из имеющихся в настоящее время на вооружении Красной Армии образцов танковой техники следует выделить американский средний танк «Шерман» М4А2 с артиллерийским вооружением в виде 76,2-мм пушки большой мощности и канадский легкий танк «Валентин» МК-9 с 57-мм пушкой ограниченного отката... Указанные образцы танков выгодно отличаются от отечественных легкостью управления, значительно повышенным ресурсом межремонтного пробега, простотой обслуживания и текущего ремонта и при этом их вооружение, бронирование и подвижность позволяют решать весь набор задач, выдвигаемых бронетанковым силам...».
Такая разница между отечественной и полученной по ленд-лизу техникой объяснялась тем, что советские танки делались, что называется, на живую нитку, поскольку заранее предполагалось, что долго они не проживут. Об удобствах экипажа, тем более – длине межремонтного пробега никто не думал, равно как и о легкости управления и простоте ремонта. Ни генералы, ни конструкторы не задумывались о том, что все эти показатели также влияют на живучесть танка и его экипажа, на то, в скольких атаках он успеет принять участие, какой ущерб нанесет врагу, прежде чем погибнет. Все гнались за количеством танков, а не за их качеством. Танковый конструктор Л. Горлицкий вспоминал: «Когда в 1945-м кончилась война, мы узнали, что все наши танки, что делали в войну, непригодны для службы в мирное время... В войну средний танк и САУ жили на фронте от трех дней до недели (редко больше), успевая за это время принять участие самое большее в двух-трех атаках и выстрелить из пушки в лучшем случае от половины до одного БК... Понятно, что ресурс механизмов был маленьким. После же войны танк должен был уже ездить не неделю, а до 5 лет плановой эксплуатации. Поэтому все танки военной поры пришлось дорабатывать по программе устранения недостатков».
Главное было в том, что без американских и британских поставок советская экономика не смогла бы выпускать то количество танков и самолетов, которое удалось произвести за годы войны.
Для производства брони важнейшее значение имели легирующие добавки, которые практически целиком поступали по ленд-лизу. Из США и стран Британской империи в СССР поступило более 55% всего использованного в промышленности алюминия. Поставки по ленд-лизу обеспечили более трети всего потребленного в СССР авиационного бензина. Фактически роль американского и британского бензина была еще больше, поскольку более 97% импортного бензина имело октановое число 99 и выше, тогда как в СССР в огромном дефиците был даже бензин Б-78. Поэтому основную часть поставляемого импортного бензина смешивали с советским бензином для повышения его октанового числа.
Столь же велика была роль союзных поставок взрывчатых веществ. Из Англии, США и Канады поступило более трети всей взрывчатки, использованной в Советском Союзе в года войны.
Но не только поставки стратегического сырья из США и Британской империи были жизненно важны для победы Красной Армии. Так, в СССР по ленд-лизу было поставлено 35 800 радиостанций, 5899 приемников и 348 локаторов, что обеспечило основные потребности в них Красной Армии. Из США поступило также 32 200 мотоциклов, что в 1,2 раза превышало советское производство мотоциклов за 1941 – 1945 годы и 409,5 тысячи автомобилей, что в 1,5 раза превышало советское производство в военные годы. 1 мая 1945 года в автомобильном парке Красной Армии поставленные по ленд-лизу машины составляли 32,8% (58,1% составляли машины отечественного производства и 9,1% – трофейные автомашины). С учетом же большей грузоподъемности и лучшего качества роль американских автомашин была еще выше – «Студебеккеры», в частности, использовались в качестве артиллерийских тягачей. Кроме того, советские реактивные минометы «Катюши» ставились почти исключительно на шасси «студебеккеров» (20 тысяч установок), тогда как на шасси советских грузовиков ЗИС-6 было поставлено лишь 600 «Катюш».
И кроме того, что тоже очень важно, работа советского железнодорожного транспорта была бы невозможна без ленд-лиза. Американские поставки составили около 93% от общего объема советского производства железнодорожных рельсов.
Еще более заметной была роль поставок по ленд-лизу локомотивов и железнодорожных вагонов. Выпуск магистральных паровозов и тепловозов в СССР в годы войны был практически прекращен. По ленд-лизу же в годы войны было доставлено 1900 паровозов и 66 дизель-электровозов, что превосходило общее советское производство паровозов в 2,4 раза, а электровозов – в 11 раз. А железнодорожных вагонов по ленд-лизу было поставлено в 10,2 раза больше советского производства 1942-1945 годов. Напомню, что в Первую мировую войну транспортный кризис в России на рубеже 1916-1917 годов, во многом спровоцировавший Февральскую революцию, был вызван недостаточным производством железнодорожных рельсов, паровозов и вагонов, поскольку мощности промышленности и ресурсы проката были переориентированы на выпуск вооружений. В годы Великой Отечественной войны только поставки по ленд-лизу предотвратили паралич железнодорожного транспорта в СССР.
Не надо забывать и про поставки сложных станков и промышленного оборудования из США. Оттуда поступило 38,1 тысяча металлорежущих станков, а из Великобритании – 6,5 тысяч станков и 104 пресса. В Советском Союзе в 1941-1945 годах было произведено 115,4 тысяч металлорежущих станков, то есть в 2,6 раза больше, чем поставок по ленд-лизу. Однако в действительности, если брать стоимостные показатели, то роль западных станков окажется гораздо значительнее – они были сложнее и дороже советских. Только из США в 1941-1945 годах в СССР было поставлено машин и оборудования для промышленности на 607 миллионов долларов.
А теперь представим себе, что ничего этого не было бы. И нашей стране пришлось бы воевать с нацистской Германией один на один, без помощи извне. Тогда советских танков и самолетов было бы произведено вдвое меньше, боеприпасов – на треть меньше. Народное хозяйство и армия испытывали бы постоянные перебои с автотранспортом и горючим, а железные дороги периодически разбивал бы паралич. Вряд ли бы мы в таких условиях смогли победить немцев, и Гитлер мог бы дойти до Урала.
Специальный посланник президента Ф.Д. Рузвельта Г. Гопкинс, побывавший в Москве, сообщал в послании от 31 июля 1941 года, что Сталин полагал невозможным для СССР без помощи Великобритании и США устоять против материальной мощи Германии, располагавшей ресурсами оккупированной Европы.
Конечно, со стороны США и Англии ленд-лиз отнюдь не был благотворительностью. Вооружение, техника и стратегические материалы поставлялись в кредит и без надежды на полную оплату лишь потому, что советские солдаты умирали на полях сражений не только за свою родину, но и за американские и британские интересы, уменьшая тем самым людские и материальные потери демократических держав.
Однако вклад западных союзников в советскую победу отнюдь не ограничивался поставками по ленд-лизу. Не надо забывать, что американские и британские вооруженные силы вынесли основную тяжесть борьбы с люфтваффе и кригсмарине. В борьбе против западных союзников Германия потеряла около 60% своих самолетов и пилотов, и понесла более 95% потерь своего флота. Давайте опять гипотетически представим себе, что Германия имела бы возможность воевать с Советским Союзом один на один и использовать против СССР в 2-3 раза больше самолетов, чем это было в действительности. Смогла бы тогда советская авиация хоть когда-нибудь завоевать господство в воздухе?
Думаю, ответ на этот вопрос очевиден. Я уж не говорю о том, насколько стратегические бомбардировки Германии, осуществлявшиеся англо-американской авиацией, замедлили рост военного производства Рейха и, соответственно, уменьшили количество вооружения и боевой техники, которое могло бы поступить на советско-германский фронт. Только с марта по сентябрь 1944 года выпуск авиабензина в Германии, производившийся почти исключительно на заводах синтетического горючего (главном объекте союзных бомбардировок в тот период), снизился с 181 тысячи тонн до 10 тысяч тонн, а после некоторого роста в ноябре (до 49 тысяч тонн) в марте 1945 года полностью сошел на нет. А это было главным фактором, приковавшим к земле люфтваффе в последние месяцы войны. И то, что для борьбы с Англией Германия вынуждена была строить сотни подводных лодок, отвлекая для этого значительные ресурсы, не позволило ей отправить на Восточный фронт дополнительные тысячи танков и самолетов. Если бы не англо-американские авиация и флот, Советский Союз не смог бы устоять против германского натиска. И не было бы никакой «экономической победы социализма над капитализмом», о которой без устали твердила советская пропаганда, указывая, что СССР произвел гораздо больше вооружений и боевой техники, чем Германия. Наоборот, тогда вермахт без труда задавил бы Красную Армию армадами танков и самолетов, превосходившими советские не только качеством, но и числом.
И, конечно же, Америка сыграла решающую роль в победе над Японией. Совершенно ясно, что если бы не военное противостояние с США, в котором главную роль играли флот и авиация, она могла ударить по Советскому Союзу на Дальнем Востоке. Но, опять-таки, участием американо-британской авиации и флота в войне с Германией помощь вооруженных сил западных союзников СССР в войне с Германией не ограничивалась.
Сухопутные армии Англии и США, а также британских доминионов нанесли вермахту четверть всех его безвозвратных потерь. Уничтожение германо-итальянских войск в Северной Африке в мае 1943 года и высадка союзников на Сицилии в июле помогли Красной Армии победить в Курской битве. Но наиболее важным событием стало открытие Второго фронта в Западной Европе – знаменитая высадка в Нормандии 6 июня 1944 года. В первом эшелоне десанта высадилась 156 тысяч человек и до 10 тысяч единиц танков и автомобилей. Эта была уникальная операция, поскольку впервые через такую водную преграду, как Ла-Манш было переброшено в общей сложности более миллиона воинов и огромное количество боевой техники и прочих грузов, необходимых для снабжения экспедиционной армии. Во время войны в СССР это признавали. Сталин писал Черчиллю: «Как видно, десант, задуманный в величественных масштабах, полностью удался. Я и мои коллеги не можем не признать, что история войн не знает другого подобного предприятия с точки зрения его масштабов, широты замысла и мастерства выполнения. Как известно, Наполеон в свое время с позором провалился со своим планом форсирования Ла-Манша. Истерик Гитлер, который два года хвастал, что он форсирует Ла-Манш, не решился даже на слабую попытку осуществить свою угрозу. Только нашим союзникам удалось с честью осуществить грандиозный план форсирования Ла-Манша. В истории это останется достижением высшего порядка».
Немцы вынуждены были перебросить на Запад еще в период ожидания высадки более 20 дивизий с Восточного фронта и из Германии, включая отборные танковые дивизии. Сразу же после высадки в Нормандии танковый корпус СС, располагавшийся в Польше, был переброшен на Западный фронт. Также большая часть истребителей с Восточного фронта была переброшена на Запад. Там линия фронта была гораздо короче, чем на Восточном фронте, и хотя германских дивизий было меньше, плотность германской обороны была в 2-3 раза выше, чем на Востоке. К тому же на Западе имелись, хотя и недостроенные, линии долговременных укреплений – Атлантический Вал и линия Зигфрида. Отвлечение 80-100 немецких дивизий, в том числе элитных танковых и моторизованных, на борьбу с американо-британскими войсками, и почти полное отсутствие германской авиации на Востоке в последний год войны, привели к тому, что именно в этот год Красная Армия смогла одержать свои самые значительные победы – это более всего захваченных пленных и меньше всего понесенных советской стороной безвозвратных потерь, которые впервые после Сталинграда приблизились к германским.
Были фактически уничтожены две группы армий – «Центр» в Белоруссии в июне – июле 1944 года и группы армий «Южная Украина» в Румынии в августе 1944 года. Но, замечу, что когда Гитлер вернул в феврале – марте 1945 года 4 элитные танковые дивизии в составе 6-й танковой армии СС на Восточный фронт, советским войскам пришлось очень нелегко. В сражении у озера Балатон во время последнего немецкого наступления во Второй мировой войне 3-й Украинский фронт понес очень большие потери, хотя противник уступал ему в численности войск вдвое при примерном равенстве в танках. Официально армии маршала Федора Толбухина, к началу сражения насчитывавшие 465 тысяч человек, у Балатона потеряли 32 876 человек, в том числе 8492 – безвозвратно. Однако эти данные занижены примерно втрое.
К 16 марта, то есть к началу Венской наступательной операции, последовавшей сразу за Балатонской оборонительной, численность войск 3-го Украинского фронта увеличилась до 536,7 тысячи человек за счет передачи в его состав 6-й гвардейской танковой и 9-й гвардейской армий. 9-я гвардейская армия состояла из 3 гвардейских корпусов и 9 гвардейских стрелковых дивизий. Эти соединения впервые с начата войны вступили в бой. Они были полностью укомплектованы по штату. Каждая дивизия насчитывала 12,6 тысячи человек, а с частями корпусного и армейского подчинения армия насчитывала не менее 135 тысяч. 6-я гвардейская танковая армия насчитывала около 40 тысяч. Следовательно, если бы не было потерь в Балатонской оборонительной операции, войска 3-го Украинского фронта насчитывали бы к началу Венской операции 640 тысяч. Значит, потери в Балатонском сражении составили около 103,3 тысяч человек, причем, по всей вероятности, не менее половины были безвозвратны. Поскольку немцы взяли около 3 тысяч пленных, число убитых могло достигнуть 48,6 тысячи. Немецкие потери у Балатона в сражениях против войск 3-го Украинского фронта составили 12 358 человек, включая 1945 убитых и 1095 пропавших без вести. Соотношение безвозвратных потерь оказывается 17:1, что возвращает нас к соотношению потерь 1943 года во время битвы на Курской дуге.
А теперь представим себе, что высадка в Нормандии не произошла, и все германские дивизии остались бы на Восточном фронте. Красная Армия окончательно истекла бы кровью и не смогла бы принудить Германию в 1945 году к безоговорочной капитуляции.
Ясно, что в одиночку Советский Союз справиться с Германией не мог. А вот могли ли это сделать Англия и США без советской помощи?
Этот вопрос 22 мая 1942 года в Лондоне задал Черчиллю Молотов: «Какова будет позиция Великобритании, если СССР в 1942 году не выдержит в предстоящих боях напора, который Гитлер наверняка постарается сделать максимальным?».
Черчилль ответил: «Если русские будут побеждены или советская военная мощь будет серьезно подорвана немцами, Гитлер, по всей вероятности, двинет как можно больше своих войск и воздушных сил на Запад с целью вторжения в Великобританию. Он может также ударить через Баку на Кавказ и Персию. Это поставило бы нас перед серьезнейшей опасностью, и мы бы ни в коем случае не чувствовали уверенности в том, что располагаем достаточным количеством сил для отражения этого удара. Поэтому наше благополучие зависит от сопротивления Советской Армии. Тем не менее, если против ожидания Советская Армия будет побеждена и наступит худшее из худших, мы будем драться и надеемся с помощью Соединенных Штатов завоевать подавляющее превосходство в воздухе, которое в течение следующих 18 месяцев или 2 лет даст нам возможность подвергнуть уничтожающим атакам германские города и промышленность. Более того, мы будем поддерживать блокаду и высаживать на континент десанты во все более увеличивающемся количестве. В конце концов, мощь Великобритании и Соединенных Штатов одержит верх. Нельзя пройти мимо того факта, что после падения Франции Великобритания одна противостояла в течение целого года многочисленным гитлеровским победоносным дивизиям, обладая лишь плохо вооруженными войсками.
Но это явилось бы трагедией для человечества – такое продолжение войны, и совершенно искренней является наша надежда на русскую победу и горячо желание взять на себя нашу долю участия в сокрушении дьявольских сил».
Если бы Советский Союз в 1942 году действительно потерпел поражение, и уровень его сопротивления после захвата немцами Сталинграда и Кавказа значительно упал, на Восточном фронте осталось бы 60-70 германских дивизий. Перебросить дополнительные дивизии в район Средиземноморья было бы затруднительно из-за противодействия британского флота и англо-американской авиации. Поэтому ход борьбы на этом театре военных действий вряд ли бы существенно изменился по сравнению с тем, как это происходило в действительности.
Прогноз Черчилля в целом бы оправдался. Благодаря гигантскому американскому промышленному потенциалу, западные союзники достигли бы господства в воздухе. Переброска соединений люфтваффе с Восточного фронта на Запад никак не компенсировала бы гигантское превосходство американской авиапромышленности. Точно так же даже полный выход СССР из войны не мог бы никак предотвратить победу западных союзников в битве за Атлантику в 1943 году, поскольку против Советского Союза Германия использовала лишь ничтожные силы флота.
Скорее всего, не позднее, чем к концу 1944 года, Англия и США сумели бы захватить плацдармы в Южной Италии и в Нормандии. Отбить эти плацдармы, прикрытые крупными силами флота и авиации, немцы бы не смогли. Но и союзники вряд ли сумели бы в то время развернуть с этих плацдармов наступление вглубь Франции и Италии, поскольку у вермахта было бы достаточно сухопутных сил, в том числе танковых дивизий, чтобы остановить англо-американское наступление.
Перелом наступил бы после появления у Америки атомных бомб в июле 1945 года. Бомбы наверняка обрушили бы на Германию, причем не позднее конца 1945 года (к тому времени США могли накопить полтора-два десятка атомных зарядов). Ведь американцы и англичане не знали, что германский атомный проект отстает от американского на два с половиной года (крах советского сопротивления на ускорение темпов его реализации никак повлиять не мог), и медлить с применением ядерного оружия не стали бы. Но Гитлер был человек упрямый, так что двух бомб, как для Японии, для Германии не хватило бы. Вероятно, на территорию Рейха пришлось сбросить бы добрую дюжину бомб, и все главные города Германии лежали бы в радиоактивных развалинах. Так что немцы, по совести, должны сказать спасибо Красной Армии, которая, удержавшись в Сталинграде и на Кавказе, спасла Германию от ужасов ядерной катастрофы. А союзники, Советский Союз, США и Великобритания должны считать победу общей и не забывать, к каким великим результатам приводит общее решение сложнейших мировых задач в истории.
* – Борис Вадимович Соколов – доктор филологических и кандидат исторических наук, член русского ПЕНцентра, автор более семидесяти книг, посвященных русской истории и литературе.